Принцип поколений.

   Еще один способ заглянуть в будущее - так называемый метод поколений. Его разрабатывал испанский мыслитель Ортега-и-Гассет. По его мнению, именно поколение есть единица глобальных исторических перемен. Каждый человек рождается и воспитывается в определенных исторических условиях, усваивает вместе со своими сверстниками одни и те же идеи и верования. Естественная смена поколений ведет к <обновлению чувства жизни>, к возникновению новых верований. Старшее поколение передает молодежи определенный <стиль жизни>, однако новое поколение, столкнувшись с изменившимися обстоятельствами, видит мир иначе и стремится утвердиться в своем мироощущении, отделяя себя от старшего поколения посредством моды или политических убеждений (которые тоже могут быть предметом моды). На одно поколение испанский философ отводил примерно 15 лет, но поскольку в его работе речь шла о прошлых эпохах, когда люди жили относительно недолго, то, говоря о нашем времени и ближайшем будущем, срок этот можно увеличить лет до 20.

   Логичным кажется увидеть в <обстоятельствах> Ортеги какие-либо исторические события и связать с ними то или иное поколение. По крайней мере, в обыденной жизни мы так и поступаем, говоря о <ровесниках революции>, <поколении XX съезда> или <поколении 68 года>. Но, во-первых, вопрос о том, что такое <историческое событие> далеко не решен, а во-вторых, иногда вроде бы бесспорные исторические события не вызывают к жизни никакого <поколения>, а серая повседневность, напротив, может стать его символом.

   Тем не менее, что-то заставляет нас объединять людей вокруг неких временных вех, и каждый довольно уверенно может отнести себя к тому или иному поколению. В результате в обществе складывается устойчивое представление о нескольких сосуществующих одновременно поколениях. Обычно их не более семи - восьми, и они легко объединяются в традиционные возрастные категории: старость, зрелость и молодость.

   Применительно к России в XX веке можно выделить шесть основных поколений:

1. "Старики":

поколение <ровесников века> (родившиеся около 1900 г.);

поколение <ровесников революции> (родились около 1917 г.);

2. "Взрослые":

<военное> и <послевоенное> поколения (родились в предвоенные годы, во время войны и сразу после);

поколение <оттепели> (родились в 1955 - 1965 гг.);

3. "Молодежь":

поколение <застоя> (родились после 1967 г.);

поколение 1990-х, пока еще не получившее своего названия.

   Разумеется, список этот в большой мере условный, но вряд ли кто-нибудь возразит против того, что эти шесть поколений действительно существуют и что каждое из них старше предыдущего примерно на 20 лет. Обращает на себя внимание некоторая <размытость> поколений. К <военному поколению> причисляют и участников войны (но отнюдь не тех, кому к 1941 г. было за тридцать), и людей, чье детство пришлось на войну. Иными словами, людей, личность которых складывалась непосредственно под влиянием событий той эпохи. В случае войны существование лага, позволяющего фактически объединить в одно поколение отцов и детей, понятно - война длилась не один год. Но точно такой же лаг существует и в отношении тех поколений, которые мы привязываем к более кратковременным событиям. Похоже, что события и в самом деле отбрасывают своего рода <тень> - как в будущее, так и в прошлое. В начале века о предчувствии войны и революции писали не раз, но подобное же предчувствие владело людьми и в конце 1980-х, и в канун Второй мировой войны... Что же касается <пустых> промежутков, когда вроде бы никаких значительных событий не было, то мы выделяем эпохи еще и по особому духу. Как говорится, у всякого времени свой цвет. С учетом <тени> событий, границы поколений удобно определять с допуском +10 лет.

   На каком основании мы вообще отличаем одно поколение от другого? Ортега-и-Гассет говорит, что поколение есть общность сосуществующих в одном кругу сверстников. <Общность даты рождения и жизненного пространства - вот ... исходные признаки поколения. Оба означают глубинную общность судьбы. <Клавиатура> обстоятельств, на которой сверстникам суждено сыграть Апассионату собственной жизни, в своей фундаментальной изначальности всегда одна и та же. Такая исходная тождественность судеб порождает вторичные совпадения, образующие единство жизненного стиля сверстников>¹. Этот жизненный стиль и создает неповторимый дух эпохи.

   При этом каждое новое поколение, стремясь реализовать свои идеалы, само создает этот дух. Так, поколение 1960-х смогло воплотить в жизнь свои чаяния к концу XX века, когда старшие поколения, образно говоря, освободили место и молодым открылась дорога к власти. (Обычно люди приходят к власти в возрасте 40-50 лет, занимая руководящие должности разного уровня во всех структурах, от министерств и корпораций до отделений милиции). Утверждение новых идеалов никогда не проходит безболезненно - в каком-то смысле, их приходится буквально навязывать обществу, в целом склонному к консерватизму, преодолевая при этом идеалы прошлых поколений. Поэтому вполне может быть, что волна социальных потрясений, прошедшая в 1990-е годы едва ли не по всей планете, стала следствием прихода нового поколения во все ключевые области жизни (увы, светлые идеалы юности подчас превращаются в нечто совершенно неудобоваримое, когда их начинают воплощать в жизнь повидавшие виды сорокалетние). Особенность современной эпохи в том, что каждое новое поколение отличается от предыдущего куда больше, чем в прежние времена, а потому перемены, связанные со сменой поколений оказываются более значительными.

   Облик мира в 2030 г. мы можем предположить, исходя из идеалов нынешних пятнадцатилетних. Едва ли кто-то рискнет на этом основании строить какие-то выводы. Что общего в мироощущении юных американца из богатых пригородов Бостона, парня из Ельца, деревенской китаянки и косовского серба? В свою очередь, в 2010 - 2020 году у нынешних подростков появятся дети, которых они будут воспитывать по своему разумению. Следовательно, очередную волну перемен, связанную со сменой поколений, можно ожидать в 2030 - 2040 году. Очевидно, они будут столь же неожиданными, что и нынешние: 35 лет назад никто не мог ожидать, что какой-то длинноволосый пацифист Клинтон станет президентом США, и отнюдь не самым миролюбивым. Тем не менее, нынешние западные политики не так уж изменили идеалам юности: они были радикалами, знавшими верную дорогу к счастью, а сейчас получили возможность столь же радикально претворять свои убеждения в жизнь. Другое дело, что сорок лет назад эти убеждения вызывали скептическую улыбку старших.

   Тем не менее, метод поколений не предполагает никакой однозначности, предопределенности будущего. Мы можем сколько угодно всматриваться в подробности современной жизни, но говорить о том, что именно принесет плоды и какими они будут - почти бессмысленно. Не случайно Карл Ясперс писал об анонимности нового поколения, живущего в мире еще неосознанных возможностей: <Те молодые люди, которые после тридцати лет совершат решительные действия, вероятнее всего бывают тихими, ожидающими... Эти люди обладают чувством времени и ничего не предвосхищают. Невозможно установить, кто к ним относится.>²

   В 1957 г. рок-н-ролл казался смешной модной нелепостью, потом в нем увидели и мировое зло, и зарю надежды, потом он сделался символом поколения - но вплоть до начала 1970-х никто не видел в нем индустрию, в которой будут заняты сотни тысяч людей и которая будет приносить фантастические прибыли. Иными словами, <модная нелепость> через тридцать лет стала оказывать самое непосредственное воздействие на все стороны человеческой жизни - накопленные средства инвестировались подчас в далекие от музыки области, вроде нефтяной промышленности, авиакомпаний или гостиничного бизнеса, потребность в новых звучаниях стимулировала разработки в области микроэлектроники... Все эти последствия - результат индивидуального выбора, который делали молодые люди в шестидесятые и семидесятые годы, отдавая предпочтение именно этой музыке и никакой другой. Ведь ничто не мешало им слушать джаз или классику...

   Вы скажете - мода, противостоять ей практически невозможно. Но ведь и навязать ее невозможно. Моду можно принять или не принять, а это уже вопрос личного выбора. Моду вполне можно отнести к тому опыту, который, как пишет Ортега-и-Гассет, столь мощно воздействует на индивидуума, <что в случае его непринятия человек будет вынужден или противостоять тяжким последствиям этого неповиновения, или - самое меньшее - ему придется приложить неимоверные усилия, дабы от этих последствий уклониться.> То есть, пространство вашего выбора оказывается резко ограниченно предпочтениями других, и, не следуя моде, вы выбираете путь <белой вороны>. Но ведь мода не возникает из ничего, на каком-то этапе она еще только может стать модой - и в этот момент индивидуальный выбор определяет все. Возможно, индустрии рок-музыки не было бы, если бы Элвис Пресли предпочел петь кантри.

   Настоящее и будущее определены этой совокупностью индивидуальных выборов - прежних, настоящих и будущих. Возможно, некоторые из выборов, которые какие-то люди делали десятки и даже сотни лет назад, все еще <не сработали> и их последствия еще ждут своего часа. Именно в этом смысле следует понимать фразу Ортеги о том, что <человек и его время получают свое бытие от всего хода истории, которое в общем могло быть и иным> /Так! Может быть, следует читать <который в общем мог быть...> - П.Д./. По его словам, самое удивительное и обескураживающее явление в положении человека заключается в том, что <жизнь каждого человека могла бы в корне отличаться от того, какой она была или какова она есть. ... Сама данная эпоха была бы иной, если бы человечество пошло по другому пути или в какой-то момент изменило направление своего движения. Ведь иные модели и цели человеческого поведения были вполне возможны.>

   Итак, у нас нет никакой возможности точно прогнозировать будущее (оставим это астрологам), но есть три отправных точки, позволяющие нам строить предположения.

   Мы знаем, что в ближайшее сто лет люди останутся всего лишь людьми. Жить в XXI веке предстоит нашим детям, внукам и правнукам - да и нам самим.

   Мы знаем, что по природе своей человек изобретателен, а люди стремятся претворить в жизнь мечты и идеалы молодости. Эти будущие идеалы уже живут, хотя может быть и неявно, в умах нового поколения.

   Мы знаем, что человечество развивается не совсем случайно, по каким-то не совсем ясным законам, действие которых проявляется в глобальных и региональных экономических и военно-политических циклах, и не исключено, что в ближайшие годы проявят себя очередные стадии этих циклов.

   Но для прогноза всего этого недостаточно. Для того, чтобы он был сколько-нибудь точен, необходимо понять, в чем заключается уникальность сегодняшнего этапа мировой истории. Вряд ли случайно, что вот уже три десятка лет ученые и мыслители твердят о том, что человечество на грани, у черты, на пороге...

   Что за порогом - пропасть или взлет к неведомым высотам?