Прежде всего хотелось бы отметить, что предлагаемые нами определения используемых в данном докладе понятий могут отличаться по своей трактовке от существующих уже интерпретаций последних. Допускается это с целью придания излагаемому материалу смысловой однозначности и непротиворечивости обсуждение же преимуществ и недостатков различных трактовок тех или иных понятий признается автором в данном случае неактуальным. Итак, в тексте фиксируются конкретные авторские позиции по отношению к понятиям, при помощи которых проводится данное исследование.

Человечество - это глобальная, предельная совокупность населения Земли: глобальная - по своей всеобщности, идентичности и взаимной связанности входящих в нее людей; предельная - в силу отсутствия за "контурами" этой совокупности существ, которые были бы подобны входящим в ее состав.

Будучи представлено в виде некоей структуры, Человечество включает в себя в качестве основного элемента последней Человека, который рассматривается в данном случае как множество единств (организмов). При этом оно само в подобной же роли входит в структуру более сложного организма - Земли, организма, который принято называть внешней, или природной, средой. В результате мы можем говорить о существовании определенной иерархии.

Эту "троицу" (Человек - Человечество - Земля), рассматриваемую как естественно возникшую иерархию, мы объединяем понятием "Мегасоциум", включающим три системообразующих основания: 1) человека, а также 2-3) структуры и механизмы социокультурного взаимодействия людей между собой и с внешней средой. Мегасоциум в таком случае понимается нами как сверхсложный организм, образованный всей глобально-предельной совокупностью людей, постоянно участвующих как во внутренних (собственно социальных и культурных), так и во внешних (с окружающим миром) взаимосвязях и взаимодействиях. Как и любой другой организм, Мегасоциум имеет свой индивидуальный жизненный цикл, который включает стадии зарождения, роста, развития и умирания. Идеальная конструкция, которую мы строим с целью изучения реального феномена, имеет то преимущество, что она не только позволяет рассматривать современное состояние Мегасоциума и анализировать его историю, но и фантазировать по поводу его будущего.

Мы исходим из того, что исторический процесс интегрирует в своих формах и свойствах всю гамму тенденций, которые когда-либо были порождены в ходе общественного развития и которые возникали и исчезали, причудливо соединяясь и переплетаясь друг с другом. Из этого следует, что, во-первых, процесс и тенденция соотносятся как целое и часть и, во-вторых, что первый по своему характеру антиномичен, а вторая - гомономична.

Исторический процесс, представленный как развитие совокупного социального организма, направлен на достижение предельной целостности последнего. И именно весь ход реализации данной целевой функции, определяющей вектор исторического процесса, мы предлагаем назвать глобализацией. Глобализация, таким образом, представляет собой характеристику одной из составляющих совокупного процесса реализации жизненного цикла Мегасоциума в целом, иными словами, процесса, который включает этапы зарождения, роста и развития.

Антиномичность исторического процесса вряд ли у кого-нибудь вызывает сомнения, тем более, что в нем легко выделяются два класса тенденций, соотношение которых, собственно, и придает ему антиномичный характер: имеются в виду, с одной стороны, интеграционные, а с другой - дезинтеграционные тенденции. Эти два класса тенденций в первом приближении можно представить следующим образом:

На историческом поле действует пестрая по своему составу "команда игроков", которые преследуют разные цели, обладают разными возможностями и играют по разным правилам. Наличие такой массы игроков и столь противоречивого "букета" тенденций превращает исторический процесс в сложнейшую и причудливую процедуру "сложения" разнонаправленных и даже не с равной отчетливостью обнаруживающих себя векторов развития. Видимо, в этом контексте следует признать справедливость высказывания "История - это то, чего никто не хочет".

Антиномичность процесса предполагает существование определенного баланса между противоположными тенденциями. К слову говоря, надо иметь в виду, что на любом этапе истории присутствие как интеграционных, так и дезинтеграционных тенденций является обязательным. Поэтому мы всегда имеем, как минимум, две альтернативные тенденции, сооношение которых с процессом глобализации можно передать следующей формулой:

где G - глобализация, I - интеграция, D - дезинтеграция.

Если принимать во внимание, что весь ход новейшей истории позволяет нам с уверенностью говорить о существовании процесса глобализации, то позволительно предположить, что интеграционные тенденции в своей совокупности превалируют над дезинтеграционными, хотя в те или иные исторические периоды или в ходе развития отдельного исторического субъекта могут преобладать и тенденции дезинтеграционные. Более того, наблюдения историков дают основания предполагать, что весь ход доминирования различных тенденций носит циклический характер; просто интегративный по своему характеру шаг "вперед" оказывается несколько "шире" дезинтегративного шага "назад".

Признавая наличие подобной логики во взаимосвязях между категориями, мы можем говорить о том, что во времени процесс глобализации делится на определенные этапы, характерные формы которых позволяют различать их как исторические типы, как определенные ступени этого процесса. Не претендуя на полноту и законченность приводимого ниже перечня (это, видимо, должно стать задачей отдельного исследования) и используя высказываемые по данному вопросу различные точки зрения, в число таких типов можно включить глобализацию родовую, племенную, этническую, имперскую1 , монархическую, колониальную, национальную и интернациональную.

Таким образом, мы расставили основные акценты: глобализация - это вектор исторического процесса; интеграция и дезинтеграция - тенденции, определяющие динамику последнего; интернационализация - современный этап глобализации. В подобной трактовке приведенных понятий важно подчеркнуть, что процесс глобализации нужно рассматривать не как путь к достижению гомогенности, а как важнейший источник сохранения разнообразия, достигаемого в результате "собирания" разного в некое целое. При этом разнообразие - это не тенденция, а результат, определяющий жизнеспособность системы, и поскольку в конечном итоге мы имеем обогащение и усложнение структуры целого, постольку его нельзя отождествлять с дезорганизацией и хаосом. К этому уместно добавить, что в антиномичном по своему характеру процессе глобализации обнаруживается естественная закономерность, о которой нельзя забывать: возрастание интеграции, или уровня организации, фиксируемое в соответствии с определенными параметрами исследуемого процесса, обязательно сопровождается возрастанием дезинтеграции и хаоса в соответствии с другими его параметрами; причем происходит это таким образом, что, условно говоря, соотношение порядка и хаоса по сумме всех параметров не изменяется и остается равным 50 : 50.

В контексте рассматриваемой проблемы безусловный интерес представляет та позиция, исходя из которой исследователь принимается за разработку структуры Мегасоциума. В этом плане исходными для нас являются четыре основания: ядро глобальной общности (понятие, используемое М. Чешковым), или структурный инвариант; структура как совокупность различных элементов, топосов и взаимосвязей; эволюционный инвариант, сводимый к векторам исторического развития; и основные социоформы интеграционных процессов.

Структурный инвариант, или ядро глобальной общности, представляет собой онтологическое, аксиологическое и гносеологическое основание, или архетип, Мегасоциума как организма, определяя на всех этапах существования последнего его сущность и самоидентичность. Именно эти основания формируют программы репродукции, сохранения, социализации и одухотворения организма. Как нам представляется, в подобной интерпретации по сравнению с вариантом, предложенным М. Чешковым, в большей степени эвристичным является иное представление о структуре ядра глобальной общности. Схематично эта структура может быть представлена нижеследующим образом:

В предлагаемом варианте структуры мы имеем:

Диаду (антиномию): Духовное - Природное;

Триаду: Духовное - Социальное - Природное;

Тетраду, состоящую из двух ортогональных диад (антиномий): (Идея - Среда) - (Отношения - Деятельность).

В чем же состоит эвристическая значимость данной структуры? В том, что точно по такой же схеме выстраивается структура человека и всего мира (см. схему 1).

К ядру глобальной общности тяготеют еще два функциональных основания, которые на всех стадиях исторического процесса развития Мегасоциума выполняют взаимодополняющие охранительные функции. Это аттракторы, существующие в форме различного вида мировоззренческих парадигм (установок), и репеллеры, представленные в форме тех или иных социально-политических конструкций.

Эволюционный инвариант, или векторы исторического процесса (по А. Назаретяну), определяет смысловую и целевую направленность последнего. Ниже мы предлагаем схематично намеченные соотношения указанных инвариантов и структуры ядра глобальной общности:

Структура Мегасоциума в традиционном варианте представлена тремя группами составляющих, которые мы обозначили как элементы, топосы и взаимосвязи. В первом приближении наполнение указанных групп может выглядеть следующим образом:

И, наконец, укажем на исторические формы интеграционной тенденции развития Мегасоциума. Классифицируя их в соответствии со структурой ядра, мы представляем их в следующей схеме:

 А теперь попробуем ответить на вопрос: что есть глобальность (глобальное)? Поскольку, как было отмечено выше, целью глобализации является достижение предельной целостности, постольку логично предположить, что глобальное (глобальность) - это предельная форма целого (целостности). Данная предельность имеет два естественных объекта - Человечество и планету Земля, на которой оно обитает. Эти две составляющие предельной общности (целостности) объединяются в неразделимое целое понятием Мегасоциум.

Земля (жизненное пространство) представляет собой то, что изначально связало людей между собой, - это предел глобальности, существующий как данность; и она же становится условием возникновения глобальной связи. Другие формы связей возникают "внутри" Человечества в процессе его исторического развития. Земля, выступая как природа, изначально и в глобальном масштабе связывает человечество таким понятием, как "среда обитания" (внешняя среда). Она создает для человека жизненное пространство и обеспечивает его разнообразными ресурсами, влияет на его характер, формирует потребности, разжигает его любопытство причудливостью своих ландшафтов, разнообразием условий жизни и манящим к себе, но остающимся загадочным и никогда не достижимым горизонтом.

История глобальных отношений начинается с первых контактов соседей (родов, племен, этносов), протекающих в разнообразных формах войны и мира, обмена, переселения народов и т. п.

Мегасоциум, в свою очередь, представлен локальными социальными организмами (социумами), которые в рамках исторического процесса обладают относительной автономностью, в той или иной мере взаимодействуют друг с другом и проходят определенные стадии в своем развитии. Социум в роли действующего субъекта истории, по нашему мнению, можно рассматривать как общественный организм, пребывающий в процессе развития, представленный человеческим континуумом, который ограничен определенным жизненным пространством и внутренние связи которого обеспечиваются общим способом хозяйствования, доминирующей культурой, суверенным правом и властью.

В рамках исторического времени представление о глобальности, о целостности и о пределах мира менялось вместе с изменением "линии горизонта" человеческого знания о них. Поэтому ойкумена в представлениях, характерных для древнего, средневекового и современного мира, имела в значительной степени различающиеся масштабы. На свои предельные границы представление о глобальности вышло только после эпохи великих географических открытий, когда Земля в человеческом сознании предстала в форме ограниченного в своих размерах космического тела, в форме шара.

Естественно, что Мегасоциум, как любой, в том числе и исторический, организм, имеет динамичную структуру, представленную составляющими ее элементами, топосами и взаимосвязями. Динамичность структуры определяет скорость развития, сами структурные элементы - этапы этого развития, а уровень их сложности - степень развития, упорядоченности организма в целом. Поэтому, когда мы говорим о современном этапе глобализации, давая ему имя "интернационализация", мы должны определить признаки, по которым можно оценить степень принципиальной новизны происходящих в системе, в частности, в ее структуре, изменений. Это новое качество и будет содержанием интернационализации.

И последнее замечание. Современная глобализация и сама глобальность как понятие, используемое с целью обозначения нового состояния социума, фрагментарны: одна - по применяемым ею методам и способам познания, а другая - по различным аспектам цивилизационного процесса. На каждом направлении человеческой деятельности и социально-политической организации глобализация характеризуется степенью и уровнем продвинутости.

В этой связи можно было бы предложить некий перечень параметров, дифференцирующих глобальную общность в соответствии с различными направлениями человеческой деятельности, в рамках которых, по существу, можно давать оценку степени продвинутости субъекта истории в метапространстве процесса интернационализации. В числе такого рода параметров мы видим следующие: природный, экономический, политический, технологический, культурный, коммуникационный и демографический.

Мы исходим из того, что основные характеристики бытия, выраженные такими принципами, как целостность мира, его иерархичность, фрактальность, гармоничность, цикличность и т. п., позволяют рассматривать единую реальность как дифференцированное множество отдельных частей: больших и малых, сложных и простых, явных и неявных. Каждая из них есть некий организм, обладающий общими и специфическими качествами, являющийся составной частью более сложных и вбирающий в себя менее сложные конструкции. Однако все эти части подчинены целям и задачам своего целого. Это разбиение и объединение бесконечного множества организмов обеспечивается пронизывающими их общими принципами актуализации. В каждом принципе находят свое отражение основные аспекты бытия. Они представлены своим градиентом в характеристике любого организма безотносительно к масштабам, цели и форме его существования.

Иначе говоря, Реальность, вне зависимости от области или аспекта ее рассмотрения, имеет единые "правила игры". Эти правила (законы) действуют везде и всегда, т. е. являются "сквозными". Нет законов естественных, общественных, физических, биологических, социальных или каких-либо еще, но есть законы Природы.

Данная позиция, принятая в качестве исходной, объясняет, почему мы начинаем рассмотрение нашей проблемы как бы "издалека".

Можно предположить, что попытку противопоставления категорий "система" и "организм" кто-то сочтет несущественной, а кто-то и неверной. Однако в любом случае подобное противопоставление, безусловно, принесет хотя бы один результат: появится возможность разобраться в их взаимоотношениях.

В то же время мы придаем этому вопросу немалое значение, поскольку выбор исходной категории и связанной с ней аксиоматики предваряет и во многом определяет характер самого исследования. Это во-первых, а во-вторых, многозначная конструкция дефиниций и сопровождающий их необходимый в таком случае "дисциплинарный перевод" затрудняют правильное восприятие содержания излагаемого материала. Но, как совершенно очевидно, достижение адекватного понимания читателем того, что было написано автором, и является главной целью, ради которой последним создается его труд.

Итак, обратимся к наиболее распространенным определениям "конкурирующих" понятий. Категория "система" определяется как совокупность элементов, образующих некую целостность, в которой эти элементы находятся в определенных отношениях и связях друг с другом. Проделав путь от античной философии до современности, в середине XX века понятие "система" становится одним из ключевых во многих областях знания. Проблематика, связанная с исследованиями и конструированием систем, разрабатывалась с позиций системного подхода (системного анализа) в рамках общей и специальных теорий систем, в кибернетике, термодинамике, теории катастроф, экологии и, наконец, в синергетике. В каждой области знания существует свое определение системы - и не одно, в котором выделяются или детализируются те или иные ее аспекты. Однако существенных отклонений от обобщенного определения нет. Больший разброс в подходах обнаруживается тогда, когда предметом рассмотрения становится уже структура дефиниции - например, системообразующие принципы, - поскольку исследователи существенно расходятся как в их выборе, так и - еще в большей степени - в их описании.

Чем же нам "не нравится" понятие "система"?

Во-первых, оно со всей очевидностью оторвано от природного начала, от природных представлений и несет на себе печать искусственности, а следовательно, и безжизненности, неодушевленности.

Во-вторых, в нем изначально допускается отсутствие динамичности, поскольку утверждается, что системы бывают не только динамическими, но и статическими. Следствием этого недостатка является другой, не менее существенный: процессы, как сущностная основа бытия, остаются за пределами содержательного толкования этого понятия, и система превращается в нечто косное, застывшее; понятие "система" оказывается неспособным передать объективное состояние денотата, представляющего собой единство противоборствующих процессов.

В-третьих, при использовании понятия "система" не учитываются смысл, цели и алгоритм того, что этим понятием обозначается. В результате все что угодно может быть признано системой - вплоть до "дурной множественности".

В-четвертых, недостатки определения понятия "система" вынуждают "навешивать" на него дополнительные уточняющие "ярлыки": закрытая система, открытая, целеустремленная, самоорганизующаяся, стационарная, нестационарная и т. п.

В-пятых, в понятии "система" воспроизводятся недостатки используемого нами метода познания - здесь не учитываются факторы памяти и цикличности.

Наверное, этот перечень можно было бы продолжить и дальше, но, как нам кажется, и приведенных пяти пунктов достаточно, чтобы хотя бы оправдать целесообразность постановки данного вопроса.

В качестве альтернативы понятию "система" мы выдвигаем понятие "организм", рассматривая его не в том смысле, который распространен на обыденном уровне и сводится к представлению о живом существе или же "биокостной системе", а как дефиницию, содержание которой раскрывается всего тремя словами: сложно организованное единство. Указание на сложность подчеркивает неисчерпаемость мира, выраженную в тождестве бесконечно большого и бесконечно малого. Организованность понимается как цель и алгоритм совокупности процессов или действий, ведущих к образованию и совершенствованию (усложнению) взаимосвязи между частями целого, а также как существенный признак, позволяющий выделять организм из окружаюшей среды. Представляя собой некое единство, организм является носителем и продуктом смысла, превращающего определенное количество единичных множеств в единство множеств. Поэтому, с нашей точки зрения, соотношение обсуждаемых понятий можно сформулировать так: "система - это модель организма", а сопоставление их структур в схематичной форме может быть представлено следующим образом:

система = элементы + связи;

организм = элементы + связи +смыслы + процессы.

Весьма важное, если не определяющее различие системы и организма заключается в том, что любое разбиение целого на части или объединение частей в целое дают нам всегда систему (по определению), но далеко не всегда организм. При разбиении мы можем получить части, не являющиеся организмами (иначе говоря, "осколки"), а при объединении частей может получиться лишь множество "осколков", но не организм. В этом случае разбиение правильнее будет называть разрушением, а объединение - сложением.

Категория "организм", по своему определению, хорошо сопрягается с формирующейся новой мировоззренческой парадигмой, освобожденной от крайностей идеализма и материализма. Кроме того, весьма логично выстраивается вся понятийная иерархия (аппарат), необходимая для описания данного феномена. Приобретает однозначность ряд категорий, часто употребляемых как синонимы.

Вернемся к приведенной выше схеме организма и развернем внутреннюю структуру каждого входящего в его состав члена по трем основным параметрам. В результате мы получим следующую картину:

Комментируя эту схему, следует отметить ряд важных, с нашей точки зрения, моментов. Во-первых, своеобразие включенных в нее элементов характеризуют понятия "дедифференциация" и "дифференциация", что указывает на меньшую или бoльшую их однородность. Во-вторых, характер связей определяется посредством понятий "интеграция" и "дезинтеграция", которые указывают на бoльшую или меньшую интенсивность этих связей. В-третьих, о характере процессов говорят их центростремительная либо центробежная направленность, что свидетельствует о бoльшей или меньшей упорядоченности организма. В-четвертых, проводится четкое разграничение между понятиями "разбиение" и "разрушение" (деление), с одной стороны, и "объединение" и "сложение" (не приводящие к возникновению единства), с другой. И, наконец, в-пятых, аттрактор и репеллер оказываются теми элементами управления, которые ответственны за реализацию алгоритма, противодействуют разрушающим воздействиям и обеспечивают жизнедеятельность и устойчивость организма.

Рассмотрев структуру того, что мы понимаем под термином "организм", можно выстроить ряд основных принципов, лежащих в ее основе. Не ставя в качестве главной цели их подробное описание, поскольку для нас в данном исследовании важна прежде всего общая картина, обозначим их лишь тезисно.

1. Целостность организма определяется тем смыслом, из которого, как производные, возникают его автономность и очертания ее границ. Целостность подразумевает существование специфических взаимоотношений, складывающихся между целым и частью, на основе которых, собственно, и строится структура организма. Организм как целое не сводим к сумме его частей и их свойств. Свойства целого присущи его частям, но не выводятся из них. При разбиении целого на части мы утрачиваем его смысл, и наоборот, когда мы объединяем части в целое, последнее обретает некий смысл. Этот смысл (утрачиваемый и приобретаемый) существует в непроявленной форме, как бы в ином измерении. Вот как это можно представить схематично:

Части, получаемые при разбиении, могут быть двух типов: организмами и морфами, т. е. формами, лишенными смыслов (своеобразными "осколками"). По отношению к другим организмам морфы играют роль питательной среды или строительного материала, который может понадобиться в процессе их эволюции. При объединении элементов (частей) в организме уменьшается энтропия и увеличивается свободная энергия. При разбиении целого на части происходит обратное.

2. Иерархичность есть фундаментальный принцип структурной организации целого вообще и организмов в частности. В основе иерархии лежит тождество бесконечно большого и бесконечно малого. Каждая часть организма (не морфа) в свою очередь представляет собой организм, так же, как и рассматриваемый организм есть часть более масштабного (стоящего выше) образования. "Этажи" иерархии находятся как по одну, так и по другую сторону. Как говорили древние, что вверху, то и внизу. Из иерархичности вытекают свойства открытости и взаимопроникновения. Все организмы, замкнутые в границах смыслов, открыты для взаимопроникновения и взаимодействия - как вовне, так и внутрь.

Иерархия предполагает наличие важного для ее существования принципа, в соответствии с которым соотносятся интересы входящих в ее состав организмов в процессе их взаимодействия. Этот принцип сводится к тому, что интересы организма, стоящего в данной иерархии выше, доминируют по отношению к интересам организма нижестоящего.

3. По своим структурам как организмы, так и их иерархия фрактальны, а по формам - аналогичны. Фрактальное подобие предполагает аналогию между целым и частями по целому ряду параметров. Аналогичность можно рассматривать как следствие реализации принципов всеобщего единства, иерархичности, взаимосвязанности и фрактальной (масштабной) расслоенности пространства.

4. Множественность проявляется в бесконечной сложности организма и недостижимости его полного описания. Все наши описания всегда частичны, фрагментарны, охватывают лишь те или иные аспекты сложного по своей структуре объекта.

5. Предназначенность как смысловой "геном" организма включает в себя целевую функцию и алгоритм (программу) ее реализации. Совокупность тех процессов актуализации программы развития организма, которые направлены на реализацию целевой функции последнего, выступает как его организация. В каждом организме есть, как минимум, два, условно говоря, центра управления системой с различными функциями, формирующими регулятивный механизм и отвечающими за его развитие и самосохранение. Один тип такого рода центра предстает перед нами в виде аттрактора, а второй - репеллера.

Аттрактор (от лат. attraho - притягиваю к себе) - это центр несилового "заинтересованного" воздействия, обусловливающий объединение организма благодаря приданию центростремительной направленности протекающим в нем процессам. Несиловое воздействие - это притяжение, предпочтение, убеждение, вера. Здесь уместно вспомнить слова Н. Бора, который говорил, что возникающие противоречия суть не противоположности, а дополнения. Взаимодействуя, они сопрягаются, при этом разность их потенциалов поглощается окружающей средой.

Репеллер (от лат. repello - отталкиваю, отгоняю) - это центр силового воздействия, задачей которого являются подавление, нейтрализация разрушительных для организма внешних и внутренних сил (процессов). Силовое воздействие происходит в формах отталкивания, подчинения, аннигиляции, установления равновесия и т. п. Чтобы смысл сказанного был более очевиден, приведем лишь один пример: аттрактором для социума служит религия (или "внекультурная" идеология), а репеллером - государственная машина.

6. Дуализм, неравенство и нелинейность процессов в организме. Процесс отрицает безразличие, поскольку в основе его лежат оппозиционность и неравенство сторон, создающих своеобразную разность потенциалов, которая реализуется в ходе борьбы за доминирующее положение в данном процессе. Любой процесс обладает определенной направленностью, цикличностью и оппозиционным подобием (например, интеграция - дезинтеграция). Дуализм является питательной почвой для возникновения нелинейности, совмещающей свойства детерминизма и стохастичности.

Градиенты возникают как на границах организма (внешние), так и на границах отдельных его элементов (внутренние). При этом границы могут обладать различной степенью прозрачности. Уменьшение же их прозрачности, как правило, требует дополнительных затрат на изоляцию того, что находится внутри этих границ.

Причины, по которым возникают кризисные ситуации и бифуркации, можно разделить на две группы: внутренние и внешние. В число первых входят рассогласование целей организма и регулятивного механизма или возникновение ситуации, когда части собственные интересы и цели ставят выше интересов организма: в результате утрачивается его управляемость. Вторая группа причин связана с такими изменениями во внешней среде, которые превышают потенциал адаптационных способностей организма.

Доминирование в дуальном процессе носит, как правило, цикличный характер. Цикличность, в свою очередь, предполагает определенные этапы и фазовые переходы, обладающие своей спецификой. Именно эта индивидуальность делает возможным различение этапов внутри цикла и циклов между собой. Доминирующая тенденция процесса всегда стремится захватить все пространство, на котором происходят "интересующие" ее события, и навязать им свои "правила". Однако, если даже предположить, что эта экспансия удается и цель оказывается достигнутой, то становится ясно, что последняя перестает существовать в качестве цели. Возникает "целевой вакуум", быстро нарастает дезорганизация, сам же процесс прекращается, а организм в целом может быть разрушен. Но это происходит лишь в крайнем случае. Обычно доминирующая тенденция в силу избыточного давления, обусловленного ее преимуществом, проявляет себя агрессивно, вовлекая своих "оппонентов" в порождаемые ею процессы и нередко достигая таким образом гомогенности последних. Если указанная экспансия идет быстрее адаптации "поверженных", то нарушается механизм управляемости периферией, возникают очаги "критического давления" и накапливается конфликтный потенциал, который создает условия для фазового перехода.

7. Гармоничность предполагает наличие соразмерности, пропорциональности и упорядоченности частей целого и единство в многообразии. Гармоничность является оптимальным медиумом диады "хаос - порядок" и служит основанием как для неравномерного разбиения целого на части, так и для соотнесения частей внутри целого. Она охватывает те изменения параметров определенного процесса, которые происходят как в связи с переменой его положения в пространстве (перемещение), так и в его структуре (превращение) и в функциях (взаимодействие). Гармоничность как имманентное свойство любой части и целого есть предел оптимальности, основание неравновесной устойчивости и мера красоты.

Главная особенность принципа золотого сечения заключается в том, что он позволяет выявить точки, в которых фокусируются (объединяются) аддитивность и мультипликативность взаимосвязей частей и целого. При этом аддитивность отражает структурные связи, а мультипликативность - рост и подобие. Об этом, в частности, пишет И. Шевелев в связи с исследованиями в области формообразования: "Важно осознать, что в аддитивности золотого сечения отображены глобальные принципы бытия сингулярных единиц - структурность и двойственность, и что эти принципы охватывают конструирование природой живых организмов. Понятие мультипликативности означает, что на все части структурно организованного целого распространяется одна и та же закономерность роста"2 . Принципы золотого сечения пронизывают все уровни организации материи, включая неживую и живую природу, семантические образования (мыслеформы, смыслы, тексты, язык и т. п.), мышление и психику человека, различные области социальной жизни.

Гармоничность базируется на принципе нарушенной симметрии. Во-первых, последняя объясняет один из главных механизмов возникновения нового качества, поскольку целому присущи свойства, которыми не обладает ни одна из его частей. Во-вторых, это, по существу, механизм, обеспечивающий возникновение в целом (организме) напряжения (разности потенциалов), играющего роль энергетического источника движения и развития организма в целом. Говоря о необходимости наличия общего между отдельными элементами организма, нельзя не отметить одного ограничения, которое накладывается на структуру этого общего. Организм не может состоять из абсолютно идентичных элементов. Жизнеспособный организм должен обладать необходимым разнообразием. Оптимальный уровень указанного разнообразия определяется на основе принципа золотого сечения в соответствии с закономерностью гиперболического распределения.

8. Взаимозависимость и взаимосвязанность - характеристики не замещающие и не исключающие друг друга. Это разные ракурсы рассмотрения. Как часть и целое, они зависят от точки зрения и масштаба рассмотрения. Взаимосвязанность базируется на структурных особенностях организма, а взаимозависимость обусловлена положением части в иерархии целого.

Организм формирует и проявляет свои интегральные свойства в процессе взаимодействия со средой, являясь при этом активным компонентом данного взаимодействия. Именно этот процесс контакта можно считать границами организма. Любые границы фрактальны по своему характеру и, как правило, имеют сложную конфигурацию, поскольку являются в определенной степени продуктом взаимодействия конкурирующих сил. Из этого следует, что простые (в частности, прямые) границы неустойчивы. Взаимозависимость проявляет себя и в таком свойстве организма, как открытость: обмен с внешней средой (иерархией) веществом, энергией, информацией. Этот взаимообмен осуществляется как при помощи положительной, так и отрицательной (обратной) связи.

9. И, наконец, ритмичность и цикличность. Все в мире подвержено флуктуациям, любой иерархически упорядоченный организм или его часть имеют свой диапазон частот. Процессы, характеризующие динамику изменений, происходящих в организме, и представляющие собой некий "ансамбль", конечны и проявляют достаточно очевидные признаки цикличности (т. е. подчинены определенному жизненному циклу), что является специфическим выражением принципа аналогии.

Завершив характеристику принципов построения организма, целесообразно обратить внимание на некоторые особенности процессов, в нем протекающих: ведь познаем мы организм именно через процессы. Именно процессы позволяют нам говорить о прошлом, настоящем и будущем. Именно здесь следует искать истоки дуальности, единства противоположностей, соотношения хаоса и порядка, созидания и разрушения, детерминированности и случайности, линейности и нелинейности. В этой связи будут уместными несколько замечаний, касающихся рассматриваемых вопросов.

Тезис первый. "Хаос" и "Порядок", образуя предельно абстрактную антиномию и являясь несводимыми друг к другу сторонами единой сущности, содержат в себе все возможные варианты дифференцированных противоположностей, которые, по сути, выступают в качестве различных аспектов присущего им, хаосу и порядку, многообразия.

Тезис второй. Любой организм обладает минимально необходимым набором свойств (признаков), определяющих его идентичность (фенотип). Эти сущностные признаки являются не чем иным, как инвариантами. Следовательно, организму для сохранения собственного фенотипа надо бороться за сохранение своих инвариантов, которые в процессе развития подвергаются определенным изменениям.

"Объективное "предназначение" инвариантов в процессах самоорганизации систем - удерживать существенные характеристики последних в ограниченном заданной областью движении; фиксировать уровень активности или степень напряженности рабочего состояния системы, состояние обмена, воспроизводства; ограничивать возможность выхода характеристик ее подсистем за пределы крайних значений: Если система не находит в себе регулятивного механизма, чтобы свое функционирование сбалансировать в "окрестности" определенного инварианта, связывающего ряд ее параметров, либо выступающего интегральной характеристикой ее структуры, то она неизбежно вовлекается в разрушающий ее закритический резонанс, в конце концов ее и уничтожающий"3 .

Важно уметь определить ту меру соединения противоборствующих сторон, которая обеспечивает устойчивое сохранение их оптимального для организма соотношения, и знать те пороговые значения, за пределами которых начинается разрушение.

Тезис третий. Динамику процесса, который всегда представлен противоположными тенденциями (одна - хаотизирующая, вторая - организующая), образно можно сравнить с волной: "узлы" волны соответствуют устойчивому (оптимальному) соотношению различных тенденций, а волновые пучки - соотношению неустойчивому. Э.М. Сороко в своих публикациях предлагает шкалу отношений, построенную на основе исчисления "обобщенных золотых сечений", где в качестве меры фигурирует энтропия, рассматриваемая как функция состояния системы. В таком подходе видится довольно заманчивая возможность нового осмысления данного явления; однако этот подход еще требует внимательного изучения.

Каждый организм обладает своим индивидуальным жизненным циклом. В общих чертах его можно разбить на четыре этапа:

I - возникновение (рождение, создание);

II - рост: система достигает предела в развитии своих форм и оптимального их соответствия цели этого развития;

III - возникновение новых свойств и качеств;

IV - отмирание (дезинтеграция, деградация).

Целостность мира накладывает на существование всех частных организмов определенное ограничение, которое выражается в том, что требования высшего по иерархии организма приоритетны для низшего, а это в свою очередь ведет к установлению для последнего определенных уровней свободы. Целостность самого организма связана с его устойчивостью, которая базируется на равновесии между внутренним его состоянием (взаимодействия элементов, находящихся внутри самого организма как определенной системы) и воздействиями внешней среды (изменения, происходящие во внешних условиях его существования).

Иерархия как таковая содержит в себе уникальный механизм разрешения противоречий, возникающих внутри организма. Противоречие, по существу, есть задача, требующая решения. И такое решение обнаруживается в организме, находящемся, в соответствии с определенной иерархией, на ином, более высоком или более низком, уровне, что зависит от характера решения, которое необходимо принять. Р. Баранцев, излагая свою точку зрения на указанную закономерность, пишет следующее: "Диалектическая спираль обычно строится на основе вертикальной триады "тезис - антитезис - синтез". Однако для получения пространственной фигуры необходимы и боковые импульсы... Синтез фактически всегда достигается с помощью третьего элемента. Попытки примирения в рамках одномерного мышления не приводят к успеху, ибо, как заметил еще Гете, между двумя противоположными мнениями находится не истина, а проблема. В разрешении любого бинарного противоречия участвует третий фактор, расположенный вне оси исходной оппозиции. Так, диада "отталкивание - притяжение" замыкается через "вращение" после включения расстояния; оппозиция "наказание - преступление" разрешается через "раскаяние" после дополнения пространства мышления духовной компонентой"4 .

Сущность любого организма выражает лежащая в его основе бинарная противоположность (оппозиция), соотношение сторон которой соответствует принципу золотого сечения и которой присуща форма нарушенной симметрии. Возникающая на этой основе разность потенциалов противостоящих в конкретном единстве сторон создает потенциал того напряжения, которое выступает в качестве источника развития организма. Каждая из противоположных сторон идентифицируется с той или иной конкретной ипостасью хаоса или порядка, что и определяет их характер: принадлежность к первому указывает на присущую процессу тенденцию к упрощению, а близость ко второму - к усложнению. В соответствии с принципом нарушенной симметрии, за одним из членов оппозиции признается доминантное положение, что позволяет определить, какая тенденция в данном процессе преобладает. Преобладание упорядочивающих тенденций означает усложнение организации, а преобладание хаотизирующих - ее дезорганизацию. Причем, принимая в качестве исходных разные параметры одного и того же организма, мы можем обнаружить происходящие в нем разнонаправленные процессы. Более того, накопление тенденций, хаотизирующих организм по какому-либо одному параметру, предполагает возрастание организованности в соответствии с другим параметром.

Количественное накопление различных признаков хаоса либо порядка происходит в организме до определенных пределов. Эти пределы можно обозначить как "пороги возбудимости" организма, причем они никогда не совпадают с крайними пунктами противоречия. Достижение организмом "порога возбудимости" представляет собой, по существу, тот момент в его функционировании, когда количественное накопление упоминавшихся выше признаков приводит к качественному скачку. В этот момент в организме происходит переполюсовка характеристик, и противоположность, которая идентифицировалась как "порядок", превращается в "хаос", а "хаос", соответственно, в "порядок". В результате переполюсовки, происходящей при каждом скачке, направление процессов, протекающих в рамках функционирования организма, изменяется на противоположное, и развитие этих процессов продолжается на новом качественном уровне вплоть до следующей переполюсовки. В результате мы получаем спираль развития или деградации организма.

Указанный механизм лежит в основе цикличности развития организма, но затрагивает только внутри него протекающие процессы. Учитывая, что изолированных организмов не существует, что все они пребывают в каких-либо более сложных по своей структуре образованиях, которые мы обычно называем внешней средой, и что эта внешняя среда также развивается по принципу цикличности, мы обнаруживаем перед собой сложнейшее переплетение циклов, синхронизация которых с учетом их иерархии и возникающих между ними "резонансов" моделирует тот цикл, который характерен именно для данного организма. В силу этого мы никогда не наблюдаем "чистых" циклов, но видим некий интегрированный их вариант. В порядке отступления хотелось бы заметить, что именно в непонимании данного процесса коренятся наши неудачи в области прогнозов: мы пытаемся делать их на основе изучения либо функционирования отдельно взятого организма, либо аналогий, проводимых между несинхронизированными процессами.

Процессы, происходящие в организмах, можно охарактеризовать двумя понятиями: эволюция и бифуркация. Эволюционная сторона траектории развития организма характеризуется постепенностью накопления разного рода изменений в рамках пороговых значений для аттракторов и репеллеров данного организма; эти процессы протекают практически линейно. Бифуркационная часть траектории - это неожиданное и нелинейное изменение, происходящее в том случае, когда в организме возникают сильные напряжения, нарушающие пороговую устойчивость организма по тому или иному его параметру. По определению Э. Ласло, бифуркации называются "мягкими", если переход протекает плавно и непрерывно; "катастрофическими", если он происходит резко и является результатом возрастания аттракторного напряжения; и "взрывными", если он вызывается факторами неожиданными и приводящими к перерывам постепенности, когда в функционировании системы происходит резкий переход от одного режима к другому. Рассуждая о самом процессе бифуркации, он пишет следующее: "Процесс бифуркации показывает нам, что когда система выталкивается за свой порог стабильности, она входит в фазу хаоса - не обязательно фатального для нее: это может быть и прелюдией к новому развитию. В жизнеспособных системах хаос отступает перед более высокими формами порядка... В природных мирах бывает невозможно предугадать, на какой путь выведет бифуркация. Ее исход не детерминирован ни прошлой историей соответствующих систем, ни их окружающей средой, а только взаимодействием более или менее случайных колебательных движений (флуктуаций) в хаосе этих систем, когда последние достигают критической точки в своей дестабилизации. Какое-то одно из колебательных движений, раскачивающих такие системы, вдруг "закрепляется" (will "nucleate") и затем с большой быстротой усиливается и распространяется на остальную часть системы"5 . Сопоставляя характер взаимоотношений Хаоса и Порядка с вариантами эволюционной и бифуркационной траекторий развития систем, можно говорить о том, что момент переполюсовки противоречий ложится точно на бифуркационный этап в жизни системы; все остальное лежит в области эволюционных преобразований.

Волновой характер процессов настолько очевиден и всеобъемлющ, что его можно отнести к фундаментальным свойствам природы. Порожденный волновой ритм проявляется во всех формах движения. Учеными установлены многочисленные факты космофизической корреляции при изучении практически всех процессов. Не являются исключением и те процессы, которые связаны со всем живым, в том числе и с человеком: они периодичны по своему характеру и представлены широким спектром гармоник с периодами от долей секунды до тысячелетий и более.

Ритмичность проявляется практически в любых формах движения и типах процессов. В одних случаях она очевидна и обнаруживает себя непосредственно, в других же требует либо долгих наблюдений и анализа, либо нетривиальной трактовки специфики своего проявления. Ритмичность присуща явлениям космического, геофизического, биологического и социального характера. Проиллюстрировать данный тезис можно на следующих общеизвестных примерах.

● цикл изменения траектории движения Земли вокруг Солнца (сближение - удаление) - 92 000 лет;

● цикл движения звездного свода - 25 920 лет;

● период изменения наклона земной оси - 4000 лет;

● циклы солнечной активности по А. Чижевскому - 11, 22, 33, 80, 169, 400, 600, 900 и 1800 лет.

● колебания магнитного поля Земли;

● лунные приливные циклы;

● смена времен года;

● тектоническая и вулканическая активность;

● колебания океанической циркуляции.

● сезонность в развитии растений и животных;

● эпизоотии и эпидемии;

● миграции.

● экономические (длинные волны Кондратьева, циклы Кузнецова, Джаблера, Китчина);

● исторические циклы;

● политические циклы (консерваторы - либералы, левые - правые и т. п.);

● культурные (стили, моды, жанры).

Взаимная связанность и практическая неразделимость различных видов этой вселенской ритмики позволяют предположить, что и человек, и человечество вписаны в пульсацию этого "океана", настроены на его частоты и не могут не реагировать на происходящие в нем изменения.

Определенную ясность в постижении проблемы ритмов может внести ответ на вопрос: существует ли повторяемость процессов и событий? Мы на него готовы ответить так: повторяемость процессов существует, повторяемость событий - нет. В процессе развития повторяемость обнаруживается в том, что протекание отдельных его этапов и составляющих происходит в соответствии с некоей единой "технологией", которая носит закономерный характер; отдельные же события, т. е. составляющие этот процесс "мгновения", которые важны не сами по себе, но в связи с той ролью, которую они играют в последнем, не повторяются. Или, иначе говоря, собственно событие не повторяется, однако различным событиям может быть присуща одна и та же роль (функция), выполняемая ими в данном процессе.

Цикличность подразумевает повторяемость. Окончание одного цикла переходит в начало другого; при этом события предыдущего цикла фиксируются в памяти, в опыте и в определенной мере сохраняются в содержании нового цикла. Происходит своеобразная "перекачка" информации из одного цикла в другой, однако полного сходства (совпадения) между повторяющимися циклами, естественно, быть не может. Эти расхождения дополняются аналогичными процессами, происходящими во внешней по отношению к ним среде.

Ритм и цикл, по сути, определяют всеобъемлющий принцип организации природы. Этот принцип пронизывает всю иерархически построенную "великую пирамиду" универсума, включающую Вселенную, Галактику, Солнечную систему, Землю и, наконец, человека. Ей присущи бесконечно сложно организованное соотношение частот, ритмов и циклов, их взаимное наложение, синхронизация каждой части с целым, в результате чего в конечном итоге и образуются индивидуальные колебательные системы, которые гармонично встраиваются в единую жизненную среду. Человек, его социальные организмы и человечество в целом даже при самом сильном нашем желании не могут быть исключенными или выделенными из этой среды.

Говоря о ритмах и циклах, нельзя пройти мимо такого важнейшего механизма их всеобъемлющей связи, как синхронизация. В.И. Пантин справедливо отмечает, что, несмотря на распространенность и кажущуюся простоту этого явления, лежащие в его основе механизмы до сих пор изучены мало. Нам бы хотелось добавить к этому, что недопустимо мало внимания данному вопросу уделяют исследователи, работающие в области общественных наук. В результате, не сумев часто перекинуть "мостик", который связал бы, например, такие категории, как "синхронизация" и "адаптация", мы не реализуем их эвристический потенциал, не используем благоприятную возможность для того, чтобы проникнуть в суть изучаемых процессов.

Синхронизация обеспечивает любому организму возможность сопряжения всех происходящих в нем процессов и достижение равновесия между этим организмом как целым и процессами, протекающими во внешней среде. В этом случае становится недостаточным изучение изолированных друг от друга причинно-следственных цепочек, поскольку организм весь участвует в процессе синхронизации. А, как мы знаем, целое всегда представляет собой нечто большее, чем сумму своих частей. Более того, процесс синхронизации можно рассматривать, с другой стороны, как способ включения (встраивания) данного организма в организм большего масштаба и принадлежащий к более высокому иерархическому уровню.

Нам представляется, что механизм синхронизации замечателен еще и тем, что посредством малых воздействий он способен вызывать большие изменения в том объекте, на которые эти воздействия были направлены. По мнению Пантина, "процессы синхронизации показывают общую природу эволюции различных систем - будь то эволюция природных живых систем, эволюция социально-исторических систем или эволюция личности. В последнем случае процессы синхронизации, происходящие в духовной сфере, также играют ключевую роль, указывая на наличие единой духовной "среды", или "поля"; эти проблемы, несмотря на их важность, до сих пор остаются вне поля зрения традиционной науки, так как требуют выхода за рамки узкой специализации, перехода к синтетическому познанию"⁶ .

Актуальность вопросов ритмов и цикличности в социальных процессах и в истории в целом постоянно возрастает. Мы сталкиваемся с ритмами и циклами зачастую даже тогда, когда о них и не упоминаем, например, при рассмотрении различных классификаций или структурировании тех или иных явлений. Это обстоятельство можно объяснить, с одной стороны, накоплением все большего количества знания, а с другой - и это, видимо, существенней - нашей неудовлетворенностью методологией исторических и ряда других общественных наук.

Нам представляется полезным воспроизвести существующие точки зрения - хотя бы в общих чертах и наиболее значимые из них, - касающиеся отдельных срезов общественного самоопределения, осуществляемого в рамках социума. Начнем с истории. Здесь, во-первых, мы сталкиваемся с различием в определении самого объекта исследования, т. е. исторического организма, закономерности которого, собственно, и изучаются. У А. Тойнби и Ж.А. Гобино - это цивилизация, О. Шпенглер говорит о культуре и цивилизации, Л.Н. Гумилев вычленяет этносы и суперэтносы, Н.Я. Данилевский вводит понятие культурно-исторического типа, П.А. Сорокин останавливается на типе культуры, а К.Н. Леонтьев предлагает термин "культурно-государственный тип".

Различия в исходной позиции приводят, естественно, и к различиям в представлениях о количестве типов того объекта, исследованием которого занят тот или иной ученый. У Шпенглера - это 9 национальных культур, у Тойнби - 31 цивилизация, у Данилевского - 13 культурно-исторических типов, а у Сорокина - 10 типов культур. Теми же различиями обусловлены разночтения в определении продолжительности цикла (от рождения до смерти), который в данном случае является, по существу, жизненным циклом исторического организма.

Не меньше различий мы встречаем при обращении к фазовой классификации истории цивилизаций (циклов). В частности, когда мы говорим об истории в целом, можно привести следующие примеры. Тойнби различал, во-первых, восходящую и нисходящую линии цивилизации, а во-вторых, выделял четыре фазы цикла: рождение, рост, надлом и падение. Шпенглер также склонялся к тетраде, включая в свою концепцию две ее формы: первая здесь присутствует в виде различных эпох - первобытной, ранней, поздней и цивилизации; вторая содержится в природном образе жизненного цикла смены времен года: весна - это рождение, лето - рост, осень - собирание, зима - хранение.

Более подробно структурирует свой объект исследований Данилевский. В самом "культурно-историческом типе" он выделяет четыре среза, или, по его терминологии, четыре основные формы самопроявления: религиозную, культурную (творческую), политическую и социально-экономическую. Кроме того, сам цикл имеет у него четыре стадии эволюции: зарождение, возмужание, дряхление и гибель. Американский профессор Кэрол Квигли считает, что в своем развитии цивилизация проходит семь основных стадий: смешение культур, созревание, экспансия, конфликты, универсальная империя, упадок, вторжение.

В области политики обратимся к седой древности. Древнегреческий историк Полибий выделял шесть основных циклов политических ритмов: монархию, тиранию, аристократию, олигархию, демократию и охлократию. Можно предположить, что свое происхождение данная классификация ведет от Платона, который на два столетия раньше не только обозначил соответствующие формы власти, но и показал их своеобразную антиномичность. Вот как это можно представить в таблице:

 Обратимся теперь к культуре. И здесь мы обнаруживаем многообразие. Вот только некоторые примеры. О. Вульф считает, что изобразительное искусство проходит три стадии эволюции в любой культуре: тектоническую, пластическую и декоративную. В. Гюго и Е. Бове утверждали, имея в виду национальную литературу, что для ее развития характерны три стадии: лирическая, эпическая и драматическая. П. Лигети в свою очередь в истории искусства и культуры видит три фазы: архитектурную, пластическую и живописную.

Более фундаментально подходит к данному вопросу Ф. Горнелиус, по мнению которого, каждая культура проходит в своей эволюции цикл из пяти фаз (периодов). В первом периоде объединяющим началом культуры выступает религия. Во втором, пограничном, периоде начинают возникать социальные различия, лидеры выделяются из людской массы, но не отрываются от нее полностью. В третьем периоде герои окончательно отделяются от масс, и совершаются первые ошибки в определении направления исторического развития. Четвертый период - это время господства личности, когда доминируют индивидуализм, эгоизм и стремление к пребыванию в одиночестве. И, наконец, пятый - это период копирования, когда современное общество начинает подражать другим, а его собственные жизненные критерии уходят в прошлое.

И в заключение - два примера, касающиеся вопросов возникновения и жизни идей. Так, Г. Лебон говорил о существовании шестифазового цикла: пророки, апостолы, оппозиция отторжения, заражение, эпидемия и кристаллизация. Свою структуру, состоящую уже из девяти фаз, предлагает Ф. Блохинцев: озарение, распятие, распространение, присвоение властью, канонизация, эпоха "охранителей", борьба за единомыслие, торможение, гибель общества или новое озарение.

Приведенные примеры демонстрируют достаточно пеструю картину методологических подходов к вычленению и структурированию циклов общественных процессов и истории человечества в целом. Можно по-разному объяснять природу этого многообразия, но, с нашей точки зрения, наиболее важным является наличие в социально-исторической сфере определенной логики и множества моментов аналогии, что создает предпосылки к предельно широкому обобщению и дает надежду на успешность поиска ответа на поставленный вопрос.

Следующий шаг, который было бы логично предпринять, сводится к рассмотрению конкретных примеров. В данной работе мы ограничимся лишь тем, что приведем их в форме таблиц, включенных в приложение (см. прилож. 1-9).

Исторические "гнезда" первичных цивилизаций, по современным данным, возникали 5-6 тысячелетий назад: шумерская и египетская цивилизации появились в конце IV тысячелетия до Р. Х., индская -
в первой половине III тысячелетия до Р. Х., а китайская - во второй половине того же тысячелетия. Древние цивилизации можно отнести к первым чисто социальным формам организации человеческих общностей. С их возникновением начинается период активного формирования культур и государственности. Цивилизации становятся мощными социальными "котлами переваривания" племенных этносов и факторами глобализации. Современное состояние этого процесса показано в приложениях 10-11.

В ходе исторического процесса постоянно выделяются его субъекты, отличающиеся активностью и выполняющие лидирующую роль; они в определенном смысле становятся источниками социальной энергии, на тот или иной период времени определяющими характер и динамику развития значительных по своим масштабам пространств. За всю историю человечества таких лидеров оказалось совсем немного (мы не насчитали и трех десятков). Если даже подходить к указанному отбору с какими-то иными мерками, то все равно этот перечень существенно не расширится. В приложении 12 мы приводим данные по хронологии развития цивилизаций и государств, выступающих в роли наиболее активных субъектов исторического процесса. Одновременно с этим и в качестве статистики, которая может быть использована в аналитических размышлениях, мы дали как бы в первом приближении определение длительности жизненного цикла цивилизаций (или государств) и его характерных периодов (этапов).

Заслуживает внимания взгляд на исторический процесс в целом, охватывающий события, хотя бы в какой-то мере поддающиеся датировке. Поскольку с хронологией у историков существуют заметные проблемы, мы делаем акцент не на количественном, а на качественном аспекте периодичности. За ее естественную основу мы взяли астрологическую периодизацию, т. е. период прецессии Земли длительностью в 25920 лет. Данный цикл распадается на 12 этапов длительностью по 2160 лет каждый. Эти этапы соответствуют тому или иному знаку Зодиака. Сейчас, в частности, завершается этап зодиакального знака "Рыбы" (157 г. до Р.Х. - 2003 г.), и вскоре Земля вступит в просторы "Водолея". Граница перехода из одного знака в другой предполагает изменение характеристик того комплекса космических факторов, который влияет на земные процессы, а потому в пограничной полосе ощущается событийная активность.

Другой естественный фактор - это циклический характер солнечной активности. Мы выделяем весьма характерный цикл в 1800 лет, состоящий из двух 900-летних этапов высокой и низкой активности. Данная цикличность прослеживается на историческом отрезке более чем в 6 тыс. лет. Сейчас мы находимся в фазе низкой солнечной активности. Влияние же последней на человека и его социальное поведение достаточно хорошо известно (можно сослаться хотя бы на работы А. Чижевского).

Весьма интересную трактовку периодизации человеческой истории дают эзотерические учения восточной церкви. Священное Писание отслеживает судьбу человека от его сотворения до Страшного Суда. Интерпретаторы, в частности, Б. Муравьев, определяют длительность этого жизненного цикла в 16 тыс. лет. Хронологически это 12 тыс. лет до Р. Х. и 4 тыс. лет новой эры. При этом выделяются пять фаз цикла:

I. доисторическая (12-4 тыс. лет до Р. Х.), который продолжается от грехопадения Адама до Всемирного Потопа;

II. фаза Отца (4 тыс. лет до Р.Х. - 70 г. н.э.), верхней границей которой считается разрушение Храма;

III. фаза Сына (70-1945), верхняя временнaя граница фазы - Хиросима;

IV. фаза Святого Духа (1945-2945) завершается Свершением;

V. фаза 1000 лет без войн (2945-3945) завершится Страшным Судом.

Если внимательно присмотреться к изложенной хронологии, то мы обнаружим внутри этой стратификации явный содержательный аналог наших недавних рассуждений о структуре Мегасоциума и самого человека. Можно рассуждать так. Доисторический человек, вступая в фазу Отца, за 4 тысячи лет решает задачу своего физико-психического становления (развитие природного основания). Моральными доминантами этого периода выступают сила, страх, месть. Переход в фазу Сына означает выдвижение в качестве цели развития социализации человека, формирование социального "скелета" (каркаса) Человечества. Меняется и моральная доминанта: сила, страх и месть уходят на второй план, на авансцену общественных отношений выдвигаются терпимость и любовь. И, наконец, фаза Святого Духа, на пороге которой мы сейчас находимся, также предполагает смену цели: приоритетыми становятся духовное развитие, духовное производство, творчество. Мораль этой фазы должна полностью исключить насилие и страх, окончательно введя человека в сферу, где господствуют свобода и любовь.

Нельзя не отметить, что сама смена целей и задач каждой фазы как бы запускает все новые механизмы глобализации, предлагая новые формы и принципы общности. Кроме того, важно подчеркнуть, что достижение свободы возможно только в творчестве, которому не знакомы разделение труда, перепроизводство и безработица. Высшей целью человека и Человечества является творчество как единственный способ воссоединения с Всеобщим. С этих позиций целью процесса глобализации можно считать достижение предельной общности Человечества, общности, которая объединяет самые различные составляющие и которая построена на принципах творчества, свободы и любви.

Мы умышленно отказались от заключения, считая его преждевременным, поскольку изложенному материалу должна быть дана в результате публичного обсуждения критическая оценка, в связи с чем потребуются определенные уточнения и дополнения и только затем появится возможность осуществления завершающего обобщения. Иначе говоря, это задача, которую следует ставить в рамках будущих обсуждений поставленной проблемы.

 __________________________________________________________________________________________________________

 1 Империя в данном случае понимается как государственное образование, относящееся к истории древнего мира.

 2 Шевелев И.Ш. О формообразовании в природе и искусстве // Золотое сечение. М., 1990. С. 62.

 3 См.: Сороко Э.М. Критерий гармонии самоорганизующихся социоприродных систем. Научный доклад. Владивосток, 1989. С. 6.

 4 Баранцев Р.Г. Системные триады и классификация // Теория и методология биологических классификаций. М. 1983. С. 84.

 5 Ласло Э. Рождение слова - науки - эпохи // "Полис". 1993. № 2. С. 27.

 6 Пантин В.И. Циклы и ритмы истории. Рязань, 1996. С. 23.

Для придания большей наглядности представляемой концепции мы приводим также графическое изображение цикличности процесса: